Еду с мамой по городу с весьма напряжённым трафиком. Что поделать: пятница, вечер, час пик.
Маневрирую между потоками и случайно, не заметив и вовремя не оценив ситуацию на дороге, подрезал крутой джип! Тот посигналил, поморгал фарами, но я очень удачно ушёл через «окно» в соседнем потоке!
Однако, через пару километров на светофоре подъезжает рядом тот самый джип, открывается тонированное окно, а там два бритоголовых амбала в чёрных очках сидят, ну прямо классика 90-х, только в наше время.
Один мне орёт: — Ты кто такой? Какого так подрезаешь? Мы тебе сейчас ноги обломаем и т.д.
Начинают выходить из джипа, а я начинаю прощаться с жизнью. Как вдруг моя мама говорит им:
— Да я сама его сейчас отшлёпаю за такое вождение и… начинает меня бить свёрнутым журналом! Я защищаю голову руками.
Тут они оба засмеялись, и один говорит: «Ещё и тойоту он там же подрезал, за неё тоже влупите!». Мама: «обязательно!».
Вот так меня мама спасла от «братков»! Блин, мне 30 лет, а она до сих пор защищает меня от хулиганов, как когда-то в песочнице…
Ситуация: Заправка, касса, бабуле, 2 амбала. Толпа делится пополам: одни достает телефоны, вторые – корвалол.
На заправке чуть зависает касса. Все клиенты становятся зрителями. На сцене двое. Боевая бабушка…нет…язык не поворачивается ее так назвать. Взрослая мэм.
Хорошая осанка, поставленный голос, уверенный взгляд. Судя по ауре – юность была крепкая, еще до 90-х, в которых она просто смеялась в лицо эпохе. С ней внук.
Явно воспитываемый в японских традициях – слова «нет или нельзя» — запрещены. Но баловать – это не синоним «отсутствия требовательности».
Пацан лет 8. Немного смахивает замашками на героя О’Генри «Вождь краснорожих». Касса висит. Все ждут. У бабушки легкий диалог-троллинг с внуком. Чтобы было понятно – ассоциативно:
Бабушка – крепкая блестящая рельса. Внук – гибкий, юркий трос.
— Сходи в туалет. — Может не надо? — Может и не надо. Но останавливаться я не буду.
— А я в окно! — Встречный ветер. — Я открою окно в багажнике (видимо у бабули джип). — Хорошо. Намочишь джинсы – сам постираешь и помоешь машину. (пауза)
— Лааадно… (пацан уходит…возвращается) — Руки помыл? — Да! — Зачем врать?
— Как, бабуля???? — Лацканы сухие.
Пацан губами восхищенно пережевывает то ли «твою мать», то ли «бл…ть»….уходит-приходит — Может я пойду покормлю голубей? — Иди. (пацан уходит, возвращается с возмущенным лицом)
— Там у входа два дяди курят. — Выйди и скажи им, что на заправке курят дебилы отмороженные. Пусть затушат.
Он убегает со счастливым шкодным лицом… возвращается быстро… за ним двое… такие…сильные… уверенные… крепкие… демонстративно держащие сигареты в руках.
Я бы при встрече с ними — перешел на другую сторону улицы. Взгляд лениво вопросительный «…и… чо за… на» дальше бывает по сценарию.
Бабушка видит их заход. Публика делится пополам. Одна достает телефоны и поп-корн. Вторая – в поисках аптечки. Охранник что-то сосредоточенно рассматривает за окном.
— Если вы ищите кто послал мальчика – это ко мне. Если начнешь ругаться матом – я тебе свисток сумкой разобью. —
Слышь, мамаша… (его перебивают, как в школе, когда учительница «накладывает» железным интонациями на глупые комментарии ученика-хулигана).
— Ты не охренел, пасынок? Какая я тебе – мамаша, полудурок, ты аморфный. Если ты думаешь, что своим целлюлитом меня прессанешь, то дико облажался.
Рот даже больше не открывай. Ты все уже себе наговорил. Не тяни ко дну свою долю, а то проотвечаешься (пацан невозмутимо выбирает колу… бабушка на секунду к нему, не меняя напора:
— Возьми лайт, там сахара меньше (возвращается обратно в монолог). Затушили сигареты оба, и выкинули. Идиоты, прости Господи.
Как у Гоголя – немая сцена… один из парней вдруг хватает телефон, и с деловитым видом выходит….второй за ним…
— Бабуля, а если я тоже буду курить? — Если ты будешь подтягиваться 25 раз, и тебе нечем будет заняться, и некуда тратить деньги – обкурись. Только стул вытирай.
— Зачем? — Никотин из попы будет сочиться.
— Бабуля, а как вы раньше переписывались, айпадов и телефонов не было!!! — На бересте, бл*ть (видимо слегка закончилось ее терпение).
Пацан счастливо улыбается. Кассирша: «Касса заработала». Публика аплодирует.