Мария Максакова приходит в себя после съемок в шоу Андрея Малахова. Оперная дива надеялась, что после выхода программ ей удастся донести свою позицию до легендарной матери Людмилы Максаковой. О том, как сейчас складываются отношения, Мария рассказала Sobesednik.ru.
– Мама так и не звонит. Более того, несколько дней назад назад умерла Ира, – женщина, которая была ученицей еще моей бабушки и которая фактически меня воспитала. Когда я стала проявлять музыкальные способности, она стала со мной заниматься.
С пятилетнего возраста я все каникулы проводила с Ирой. У нас с ней были близкие отношения, она поддерживала меня, верила в меня.
Когда я написала маме сообщение, что Ира умерла, она мне прислала в ответ смайл в виде сложенных ручек.
– И все?
– Да. Я поняла, что после этих эфиров она еще больше загнана в угол Тюриным (Владимир Тюрин – отец детей Марии – Прим. ред.)
Очевидно, что они не слишком довольны, что у них не получается на белое сказать черное.
Маме, видимо, запрещено со мной связываться. Понятно, что она – все равно моя мама, как бы она себя ни вела в данный момент.
И Тюрин осознает, что во время наших разговоров, особенно если они будут частыми, у нее сердце дрогнет. Она же не рептилия, а живой человек. Поэтому и контакты со мной ей запрещены.
Если бы мама пришла в студию и сказала: «Все, что говорит Маша, правда», все бы закончилось уже сейчас. Тюрин бы приполз и начал извиняться. А сейчас пока идет дурное противостояние.
Мне надо рассчитывать на правоохранительную систему, нежели на своих родственников. Надеюсь, они не поддадутся его цыганскому гипнозу, как моя мама.
– Дочь Люся тоже с вами не общается?
– Да, она не хочет разговаривать. Те пятнадцать минут, которые записали сотрудники Малахова, она достаточно нагло со мной разговаривала. Говорила, что хочет мое имущество, а меня видеть не хочется.
Мне потом писали: «Другой бы человек в достаточно резкой форме ответил ребенку!». А я общалась мягко, хотя мне было неприятно.
Но я не ругалась, старалась воззвать ее к разуму, совести и здравому смыслу.
– Что должно случиться, чтобы вы все помирились?
– Должно что-то сдвинуться в правовой плоскости. Как только это произойдет, сразу все родственники приползут ко мне и начнут говорить, как они мне сочувствовали, как у них сердце кровью обливалось, когда они смотрели за тем, как Тюрин меня рвет на части.
Думаю, что у этой мыльной оперы будет такое продолжение в виде долгого и длительного раскаяния моих родственников. Они же сейчас по сути – подельники Тюрина, помогают ему терзать меня.
Все это вызывает исключительно презрение к ним. И как бороться с этим чувством я не знаю. Простить их будет можно, а вот как начать снова с ними общаться? Для меня это будет почти невозможным.